Ответа нет
Тема заложников – самая болезненная, самая тяжелая для всех израильтян, и самая неудобная для правительства. Настолько неудобная, что наши руководители избегают о ней говорить. Впрочем, все уже было сказано в самом начале, когда среди целей войны освобождение пленных почти не упоминалось либо звучало в самом конце.
Тогда мы надеялись, что у власти и военного командования есть план, который они не хотят раньше времени раскрывать. За девять месяцев стало очевидно, что плана нет и не было, а если и был, то он провалился. Зато правительство ежедневно отчитывается об уничтоженных боевиках и разрушенных объектах ХАМАСа. Подразумевается, что с каждым таким достижением победа над врагом все ближе, но конца войне по-прежнему не видно. Наши люди остаются в плену, мы не знаем, кто из них жив, в каком они состоянии, когда они вернутся домой и что для этого делается. Эти вопросы бесконечно задают родственники похищенных и весь народ Израиля. Но у правительства нет ответа, поэтому они предпочитают уклоняться общения с семьями пленных. Мол, мы вам очень сочувствуем, но не мешайте работать, и вообще, кто вы такие, чтобы чего-то требовать? Государство вам ничего не должно!
Должно ли государство тем людям, которых оно обязано защищать: старикам из кибуцев около Газы; молодежи, приехавшей потанцевать на фестивале, - всем, кто верил в свою армию и в ответственность руководителей страны? Должно ли оно что-то солдатам и девочкам-наблюдательницам, которые ждали помощи и не дождались? Должно ли оно семьям, девять месяцев живущим в аду горя и неизвестности? Это отдельная тема, и от нее ведущие политики тоже бегут, как от огня.
Страшно произносить это вслух, но для нашего правительства было бы лучше, если бы никаких заложников не было вообще. Ведь народ в целом, несмотря на затянувшуюся войну, рост цен, безработицу и прочие проблемы, относится к ситуации с терпеливым пониманием. Даже семьи погибших военнослужащих не предъявляют претензий к власти: на войне как на войне. Картину портят только родственники пленных со своими требованиями, акциями, выступлениями в СМИ.
Если бы у политиков была хоть капля совести, они бы уже давно ушли в отставку, застрелились, предложили себя взамен похищенных женщин и детей, да просто попросили бы прощения у скорбящих семей. Но это означает признать свою вину и ответственность за произошедшее, а такого мы от израильских лидеров не дождемся. Вместо этого они стараются представить родственников заложников нарушителями порядка, политически ангажированной маргинальной группой, которая стремится дестабилизировать обстановку в стране и вообще играет на руку ХАМАСу. Их задерживают на демонстрациях, полиция жестко разгоняет их акции протеста, высокопоставленные члены кабинета отказываются с ними говорить. Их как будто противопоставляют израильскому обществу, вычеркивают из него.
Родные похищенных и сами порой дают повод для раздражения. Все в Израиле знают, что здесь надо очень громко кричать, чтобы быть услышанным. Семьи часто перегибают палку, да и кто бы на их месте сохранял выдержку? Но при всем сочувствии и эмпатии, израильтяне слишком устали от перекрытых улиц и пробок на заблокированных шоссе, да еще в дополнение к трудностям военного времени. Такие методы используются протестующими всех мастей, но давно не вызывают у остального населения ничего, кроме досады. Прибегая к ним, семьи заложников теряют народную поддержку, и сам лозунг «Верните их домой» начинает потихоньку замыливаться. Что касается правительства, то оно не обращает внимания ни на скромные траурные церемонии и рвущие душу инсталляции с пустыми стульями вокруг символического субботнего стола, ни на митинги с горящими покрышками.
Неоднозначная ситуация и в среде самих родственников. У них нет ни единства, ни общего представления, как надо действовать. Искать с властями общий язык? Предъявлять им жесткий ультиматум? Положиться на армию и ждать? Одни считают, что военная операция должна продолжаться, другие – что ее необходимо прекратить. Разумеется, многочисленные противники нынешней коалиции и миротворцы, что называется, «ловят тремп» на теме заложников и зарабатывают на ней политический капитал, объединяя призывы к их освобождению с требованием свержения власти, досрочных выборов и прекращения огня. Те, кто хочет вызволить своих близких из лап ХАМАСа, вольно или невольно становятся пешками в политических играх. Поразительно, как в наших палестинах в политику превращается абсолютно всё – горе, боль, кровь, совесть, сострадание, справедливость и сама человеческая жизнь.
Кто осудит этих людей? Вполне закономерно, что многие из них сделали ставку на левых, раз правое правительство не видит их в упор. Отчаявшиеся, разочарованные граждане – легкая добыча для политических манипуляторов. На самом деле ни правые, ни левые не знают, как спасти пленных, но сказать об этом вслух будет политическим самоубийством для тех и других.