Интересы Путина в Сирии и Ливане ограничивают выбор Израиля
Военный обозреватель газеты Гаарец Амос Харель опубликовал статью, в которой предлагает радикально отличный от общепринятого взгляд на то, почему Нетаниягу “проявил слабость” в Газе.
Одной из главных причин крайней осторожности Израиля в отношении Газы и ХАМАСа является растущая озабоченность из-за северного фронта. Несмотря на то, что это звучит как оправдание бездействия, шитое белыми нитками, именно ситуация на севере, снова и снова, понуждает премьера принять решение о прекращении огня на юге.
Суть израильской проблемы на севере в том, что окно оперативных возможностей закрывается. В последние годы Израиль использовал хаос, образовавшийся в результате Арабской Весны и расширил свою наступательную активность, основная часть которой засекречена.
Благодаря сотням воздушных ударов и специальных операций армия и разведка отдалили опасность еще одной войны, и снизили военные возможности врага в случае, если такая война разразится.
Но стабилизация режима Асада в Сирии постепенно изменяет ситуацию. Независимо от того, реально ли разгневана Россия из-за инцидента с Ил-20 над Латакией или просто использует его в своих целях - результат один.
Израиль не прекратил полностью операции в Сирии. С момента инцидента в Латакии сообщалось минимум о двух израильских ударах. Но всем ясно, что из-за России все становится сложнее.
Даже поспешная встреча Нетаниягу и Путина на этой неделе в Париже ничего не решила. Хуже того, Путин позднее публично заявил, что в его планах нет последующих встреч с израильским премьером.
Россия дает понять Израилю, что статус кво закончился. Энергичная активность ВВС ЦАХАЛа мешали ее главному проекту - восстановлению контроля Асада над большей частью Сирии.
Проблема также может развиваться и в Ливане. В своей речи в Генассамблее ООН в сентябре Нетаниягу предупредил о том, что Иран и “Хизбалла” налаживают производство ракет в Бейруте. С учетом тех проблем, с которыми столкнулся корпус стражей исламской революции с контрабандой ракет, очевидно было принято решение “сократить расходы” и сосредоточить усилия по повышению точности ракет “Хизбаллы” прямо в Ливане.
Наибольшее беспокойство вызывает повышенный интерес Путина к Ливану, демонстрируемый в последнее время. В наихудшем сценарии российский защитный зонтик - и реальный, и символический, который Россия раскрыла над северо-западной Сирией, будет расширен и на Ливан, еще более осложняя израильские усилия.
Даже и в нынешней ситуации Израиль не наносил воздушных ударов по Ливану с февраля 2014 года, когда колонна с ракетами “Хизбаллы” была разбомблена в нескольких сотнях метров от сирийской границы. “Хизбалла” попыталась ответить серией атак с Голанских высот - но в результате израильских ответных ударов были убиты известные террористы Самир Кунтар и Джихад Мугние.
Игра в шахматы с “Хизбаллой” - одно дело. Но попытка выяснить, чего реально добивается Путин в Сирии, и, возможно в Ливане, в то время как “Хизбалла” начинает производить там оружие - вызов совершенно иного масштаба.